Нужны юношеские бунты и конфликты.
Они позволяют молодым людям формировать свою собственную систему ценностей, формировать надлежащий образ себя, находить свое место в мире.
Несмотря на частое чувство несправедливости и беспомощности, педагоги должны принимать эти проявления бунта за чистую монету, потому что они доказывают, что ребенок им доверяет и уважает, что они являются авторитетами, по которым он может определить только себя.
Вот почему так важно не отвергнуть бунтующего подростка, а попытаться поговорить с ним.
Анна Бжезинская — психолог, заведующая кафедрой психологии социализации и поддержки развития Университета Познани.
Адам Мицкевич и кафедра психологии человеческого развития Университета социальных и гуманитарных наук в Варшаве.
Она является автором или соавтором более двухсот публикаций по вопросам образования, воспитания, развития и профилактики Янишевска-Рейн: — Еще один кризис возникает, когда ребенок ходит в школу.
Ужасно много кризисов для таких молодых женщин…
Анна Бжезинская: — В раннем детстве прорывы случаются примерно раз в два года.
Последний кризис детства перед половым созреванием наступает в начале школьного образования.
Кризис седьмого года жизни имеет два аспекта.
Посещение школы в корне меняет социальное положение ребенка.
Есть еще то, что Лев Выготский называл «интеллектуальным моментом».
Ребенок впервые начинает думать о разных вещах, впервые думает, прежде чем что-то делать, начинает сомневаться, формировать суждения о себе и других.
Шестилетний ребенок смотрит на взрослого и что-то думает про себя, но не обязательно это говорит.
Она начинает понимать, что не всегда хорошо говорить то, что думаешь.
В этот период вам нужно быть очень осторожным с тем, что вы думаете о своих детях или перед ними, поскольку у них начинает формироваться самооценка.
Раньше это было основано на том, что мы говорили, а теперь дети начинают сравнивать себя с другими и открывать для себя что-то сами: «Она говорит, что я неуклюжий или неуклюжий, но я могу это сделать, так о чем это? ".
Ребенок может иметь мнение о себе, но он также может восстать.
Если шестилетний ребенок непослушен, он может захотеть показать, что он не такой, как думает о нем учитель…
— У меня возникает вопрос: вы представляете некое мышление о развитии, которое можно охарактеризовать как отсутствие ярлыков.
Были, например, «трудные дети».
Сейчас мы пишем о системе ребенок-среда, в которой факторы риска появляются, например, в результате взаимного несовпадения.
Когда ты передумал?? — Во-первых, мне был ближе поведенческий образ мышления, потому что он давал мне ощущение большего порядка.
В образовании этот тип мышления может быть связан с доминирующей ролью учителя, преподавания дидактики, в которой компетентный, подготовленный, целеустремленный взрослый создает ценную ситуацию, знакомит ребенка с ней, и он / она хочет учиться и так далее Поворотным моментом для меня стала встреча с профессором Иреной Обуховской, что уже во время учебы дало нам возможность контактировать с безнадзорными детьми.
Родители не могли обеспечить им даже элементарных физических условий для развития.
Большинство детей ходили в специальные школы, и целью нашего исследования было «поймать» тех, кто вообще не был умственно отсталым — тогда их называли «детьми с особыми потребностями» — чтобы им не приходилось ходить в спецшколу, и они могли хорошо учиться в обычных классах.
Первым моим шоком было то, что родители на это не согласились…
— Чтобы ребенок пошел в обычную школу.? — Да, потому что, когда вы ходили в специальную школу с более низкими требованиями, у вас были определенные успехи, вы могли закончить ее быстрее, пойти в профессионально-техническое училище и начать работать, чтобы помочь поддержать семью.
Второй момент изменения образа мышления также связан с профессором Обуховской.
Я написал главу для книги Ребенок с ограниченными возможностями в семье, и у меня возникла трудная проблема под названием пограничные дети.
Затем я наткнулся на книгу Салли Л.
Смит «Нет простых ответов, нет простых ответов».
В случае с пограничными детьми невозможно сказать, почему возникают проблемы с функционированием, потому что нельзя четко сказать, что у них есть «дефект».
И тогда я подумал, что если помощь придет достаточно рано, может быть, даже самая большая слабость не станет недостатком.
В конце концов, у нас нет произвольно назначаемых хороших и плохих качеств.
У каждого из нас есть определенные свойства, и станут ли они достоинствами или недостатками, в большой степени зависит от того, как мы о них думаем и как на них реагирует окружающая среда…
Однажды я посмотрел на себя критически — я невысокий.
В школе физкультура была для меня кошмаром, особенно упражнения с подтягиваниями на колесиках.
Я просто не могла до них дотянуться, и учитель даже не подумал их немного опустить.
А потом у меня появилось два.
За что? В конце концов, я не мог перепрыгнуть через свои способности.
Второе — сильный порок глаза.
Меня это никогда особо не беспокоило и не является причиной моих комплексов, но я могу представить, что было бы, если бы я не получил очки в критический момент, потому что без них я почти ничего не вижу.
Однажды на лекции я разбила очки, и это было ужасно! Студентам пришлось проводить меня до вокзала, потому что я ничего не мог читать, поэтому неизвестно, сел бы я в правильный поезд.
Но для меня это не проблема, потому что меня этим никто не отмечал.
Поэтому ни из-за моего роста, ни из-за очков у меня никогда не было проблем.
В-третьих — я не худой.
Я не расстраиваюсь из-за этого, но могу представить, что кто-то указывал мне на такие вещи с раннего возраста.
Достигну ли я того, чего добился? Возможно нет.
В детстве я отклонялся от нормы, потому что был самым маленьким, самым худым, сегодня, наверное, сказали бы, что я недоедала.
Во время уроков я был занят, не мог усидеть на месте.
В то время учитель не называл меня «психомоторным гиперактивным ребенком».
Я был левшой, поэтому учитель говорил: «Попробуйте писать правой рукой! Я знаю, что вы предпочитаете левую, но попробуйте! ".
Что ж, я пробовал, потому что был амбициозен.
Это мелочи, из-за которых у некоторых людей свои слабости встроены в личность, и все в порядке, в то время как для других они становятся чем-то, что беспокоит и вокруг чего развивается невротическая структура жизни.
И если это настоящий дефект, например плохое зрение, которое не изменится, то это настоящая трагедия.! — Возникает вопрос о смысле вмешательства извне.
Возьмем, к примеру, ребенка, которого унижают в собственном доме.
Имеет ли значение встреча с учителем или педагогом, который относится к ним совершенно по-другому? — Мы не можем придерживаться фаталистической точки зрения.
Конечно, во многих концепциях мы можем найти аргументы в пользу того, что ранние переживания постоянны — именно потому, что они первые.
Но почти в каждой концепции можно найти утверждение, что многое зависит от того, как мы сами организуем свой опыт.
Если ребенок в первые шесть или семь лет жизни мало общался со сверстниками и другими взрослыми, не ходил в детский сад из-за изолированности семьи, ситуация потребует от учителя большого терпения, чтобы показать ребенку другую, более богатую реальность.
За эти шесть лет сформировалась особая психическая структура.
Однако я думаю, что это возможно.
Часто контраст между прошлым опытом и новым опытом вполне может быть спусковым фактором.
Иногда самое главное, чтобы человек прочувствовал, что все может быть иначе…
— Дети с возрастом становятся все более критичными?? — Конечно.
В начале обучения ребенок все еще очень открыт для взрослых и легко принимает то, что он передает ему.
Но именно от появления «интеллектуального момента» растет детская критика.
И достигает своего пика в тринадцать лет? пятнадцать лет.
— Это очередной кризис? — Да.
В подростковом возрасте происходит изменение, которое до безумия раздражает взрослых: собственный ребенок внезапно становится безумно принципиальным.
Морально принципиален.
Особенно по отношению к людям, которых он любит, ценит и уважает.
Мать должна быть святой, у учителя не должно быть недостатков.
Подросток все идеализирует, а мы, взрослые, не имеем права на ошибку, хотя он позволяет себе делать всякие плохие поступки.
Это потому, что у ребенка должен быть шаблон, по которому можно определить некоторую фиксированную точку.
Если я невнятный, примирительный, если я социальный хамелеон, конформист, это будет ужасно для ребенка.
В течение этого периода наши собственные дети будут поражать нас за такое отношение.
Это затраты, которые мы должны нести как родители или преподаватели, чтобы дать ребенку ориентир.
Если мы этого не сделаем, мы не должны удивляться тому, что молодые люди сбегают в группы, которые мы не принимаем.
Это группы с четко и четко определенными правилами, например секты.
Подросток предпочитает «отрицательную идентичность» никакой.
Он предпочитает злой, чем средний.
Все пресмыкаются, всех обманывают, заключают сделки, устраивают что-то невнятное, а в его группе с четкими правилами головорез — лидер.
Подобно тому, как у бунтующего трехлетнего ребенка должен быть стабильный родитель, подросток также хочет подчиняться определенным нормам в подростковом возрасте.
— Необходимы ли восстание и конфликт?? — Я думаю так.
Возможно, я испорчен психологическим мышлением, но я не могу представить, чтобы было иначе.
Я считаю, что иначе мужчина не обретет собственную идентичность.
Если нет конфликта, есть две возможности.
Во-первых, молодой человек станет тем, что ему навязывает окружение, что на него «давят» другие.
Тогда его личность основана на автоматически принятых шаблонах, на копировании образа жизни других людей.
Вторая возможность состоит в том, что его личность исчезнет, ​​что он будет мягким, неопределенным.
Конфликт необходим, хотя это не обязательно постоянный аргумент.
Дело не в постоянной борьбе между людьми.
Скорее, речь идет о зажигательных взглядах.
Вспыхивает спор, подросток хлопает дверью, но через мгновение возвращается, потому что ему нужно снова сказать отцу.
Значит, она ему доверяет, хотя они спорят.
Однако, это также может быть, что они «удар» друг с другом, а затем речь идет не о спорном вопросе, а о некоторых баллах.
Так же, как когда мама или папа устраивают с ребенком блоки и действительно соревнуются с ним.
Это означает, что взрослый незрелый и хочет продемонстрировать собственное преимущество.
И все же, даже если мы не придем к соглашению с ребенком-подростком, вы всегда можете закончить разговор, сказав: «Ну, мы можем видеть разные мнения».
Парадокс подростка заключается в том, что люди, с которыми молодой человек находится в тесном контакте, подвергаются нападению.
Люди, которым он до некоторой степени доверяет и уважает, являются авторитетами, и он может определять себя только по отношению к ним.
Если кто-то не контактирует со своим отцом или матерью, он не будет с ними разговаривать.
— Тогда должен ли родитель принимать споры и ссоры за чистую монету?? — Да, хотя он часто страдает из-за того, что становится объектом нападения или иногда его прижимают к стене.
Неприятно время от времени быть на чем-то «пойманным»: и ты сказал что-то не так, и ты сделал что-то не так.
Помню критические замечания дочери того периода: «Ты мне разные вещи говоришь, критикуешь школу, а что ты натворил ?! Вы работаете только за деньги, никому не помогаете! ".
К сожалению, в критике непослушных подростков часто бывает много правды.
Если взрослый начнет объяснять, оправдываться перед ребенком, будет плохо.
Если он начнет кричать, он позволит себе такую ​​реакцию: «Это не твое дело, сопляк, когда ты в моем возрасте ...», что тоже нехорошо https://king-stephen.blogspot.com/2020/08/beznadega.html.
В этот момент мы, взрослые, оглядываемся на свою жизнь, а молодые, глядя на свою жизнь, устремляются вперед.
В этом разница точек зрения.
Если взрослый вступает в диалог, начинает говорить, пытается показать другую сторону медали, другую точку зрения, это правильный путь.
Может быть, это будет сделано на повышенных тонах, может быть, с извинениями, потому что уже сказано слишком много слов, но самое главное, чтобы диалог продолжался.
Только тогда, в таком разговоре, противостоянии, у молодого человека появляется шанс подделать свою личность.
— Что такое зрелая личность? — Это большая уверенность в себе, ответственность, вера в то, что от меня многое зависит и я хозяин своей судьбы.
Зрелая идентичность связана с верой в то, что я могу влиять на различные вопросы, и последствия зависят от степени моего участия.
Человек со зрелой идентичностью умеет полагаться на себя и делать…